Наследник Двух Миров [СИ] - Юлия Буланова

— Я не ем такое! Это же еда простолюдинов! Сыр… он же ужасно пахнет. А хлеб черствый.

— К чаю хоть претензий нет?

Элейна брезгливо двумя пальчиками подняла крышечку заварника и заглянула внутрь.

— Нет. Чай нормальный. Хотя, я и не привыкла к таким напиткам. Но все остальное… Эндрю, я просто не могу это есть.

— Мне следует подать тебе свежую сдобную булочку? Ягодный мусс? Или фруктовый салат? А может быть чашечку горячего шоколада и парочку пирожных с заварным кремом? — спросил я с самой нежной улыбкой. — Все, что прикажите, моя госпожа.

Девушка сдвинула бровки, раздумывая над моим предложением. Все-таки она прелестна, даже когда строит из себя избалованную девочку-аристократку. Немного манерна, на мой вкус, но это придает ей некоторое очарование.

— Тогда мне, пожалуйста, булочку и мусс. Горячий шоколад не нужно. Слишком много сладкого по утрам — вредно. Я буду чай. Ты ведь уже приготовил. Аромат у него немного резковат. Но, думаю, он будет довольно приятным.

Я не выдержал и расхохотался. Элейна с укором посмотрела на меня. Ну, до чего же она наивна! Не уж то и правда думала, что я все это подам ей на завтрак? Да, прямо сейчас побегу в соседнюю кондитерскую, чтобы удовлетворить изысканный вкус юной леди.

— Вот твои булочка и мусс, — отсмеявшись, указал на хлеб с сыром. — Еще, в буфете есть печенье. Но оно там уже больше месяца лежит. И все. Деликатесов у меня отродясь не водилось. Завтракаю я всегда скромно. Обедаю в трактире, расположенном неподалеку. Ужинаю… чем придётся. Но тоже без изысков. Вот если бы тебя купил ростовщик Мишер… это такой сгорбленный старикашка, который вначале со мной торговался. Хотя, он такой скряга, что боюсь, вообще, посадил бы тебя на хлеб и воду. По крайней мере, я бы не слишком этому

удивился. А рыцарю, попасть в руки которого ты так боялась, не составило бы труда обеспечить тебе роскошь, к которой ты привыкла. Ладно, что-то я с тобой заболтался. Мне на работу собираться пора. Вернусь в полдень. И, так уж и быть, принесу что-нибудь поесть. Я ведь правильно понимаю: ты готовить не умеешь?

Девушка растерянно покачала головой. И почему я не удивлен? Готов спорить, ни к готовке, ни к уборке "ее высочество" никогда не допускалось и понятия не имеет, как это делается. Ох, до чего же эта малышка — полезное приобретение. Прямо нарадоваться на нее не могу.

— Ладно, с тем, что ты умеешь, разберусь потом. А пока меня нет, сиди дома. В лавку не выходи. Дверь никому не открывать. Я побежал одеваться.

Улица встретила меня пением птиц, теплом солнечных лучей и гомоном людских голосов. Мэйн, вообще просыпается рано. Столица все-таки. Горожанки спешат на рынок, чтобы купить молока, масла, свежих яиц и овощей. Булочник с огромным лотком громко расхваливает свой товар. Ему вторит зеленщик. Где-то в отдалении слышится брань двух соседок снова что-то не поделивших. Лают собаки. Смеются и кричат дети. Стучат по мостовой копыта. Ржут лошади. А когда я подошел к главной площади, куранты пробили восемь раз.

Так, нужно немного поторопиться. У меня такое педантичное начальство, что стоит мне задержаться на несколько минут, господин Ладик полномасштабную истерику устраивает. Вопит, как будто его режут, премии лишить грозиться. Поэтому шаг лучше прибавить.

А вот и Ратуша. Я поднялся по лестнице и открыв дверь чуть не сбил с ног низкорослого пухлого мужчину с напомаженными волосами, через которые явственно просвечивает лысина. Голос у него противно-визгливый, а глаза постоянно бегают из стороны в сторону. Кстати, это и есть господин Ладик. Мелкий приказчик, который очень любит строить из себя большого начальника.

— Ламос! Вы опоздали! Опять! Ну, сколько можно? Мне это уже надоело! Я вас премии лишу. А лучше уволю! Еще раз вы придёте на работу не в установленный час, а позже…

Я сделал смущенно-виноватое лицо, кивнул и уставился в пол. Мне прекрасно известно, что он меня не уволит. И он это тоже знает. Работаю я хорошо. Пишу аккуратно, да и почерк у меня красивый. Но пререкаться с этим занудой — себе дороже.

— Ламос, ну что вы стоите? Вам же нужно сделать копии очень важных документов для господина Даниса. И поторапливайтесь, это срочно!

Вот еще одна причина, по которой он меня не уволит. Я умею работать быстро. Документы оказались судебными постановлениями, непонятно какого года. И зачем они могли кому-то понадобиться? Ума не приложу. Но, с другой стороны, мне деньги платят не за то, что бы я думал, а за то, чтобы писал. Вот я и пишу. Мне это даже нравится. Я погрузился в свое занятие, и не заметил, как пролетело время. Работа помогала не думать о девушке ждущей меня в доме, да и вообще отвлекала от всех проблем. За окнами стемнело, когда я закончил последнюю копию и с удовольствием потянулся.

С чувством удовлетворения от хорошо выполненной работы, я доложился своему начальнику и отправился в трактир дядюшки Яниса располагавшийся рядом с моим местом работы.

На правах постоянного клиента я одолжил у поваров небольшой глиняный котелок, в который они положили мясо с овощами. Купил буханку хлеба у лоточника. И завершил я свои покупки у мясника, парой колец недорогой колбасы.

Элейна встретила меня на пороге. Только вместо ласковой улыбки, на ее лице всеми оттенками играло раздражение. Бровки нахмурены, руки уперты в бока — ни дать ни взять горожанка, встречающая загулявшего супруга. А где аристократизм интересно?

Я продемонстрировал корзинку с едой, но судя по всему, впечатление она не произвела. Мы отправились на кухню, где я показал мои покупки.

— Эндрю, — горестный стон за моей спиной. — Что ты принес?

— Обед.

— Эндрю, я не могу это есть!

Я повернулся лицом к капризной девчонке и с укором посмотрел на нее. Надо же, она чуть не плакала. На миг я почувствовал себя подлецом обидевшим ребенка, и мне даже захотелось погладить по головке это голубоглазое чудо и угостить конфеткой.

— Элейна, скажи мне, чем тебе не угодил обед? Завтрак — ладно. Хлеб был действительно вчерашним, а сыр имел специфический запах. Но что тебе сейчас не нравится?

Девушка замялось, но я терпеливо ждал ответа. Девушка покраснела, побледнела и наконец, тихо выдавила из себя:

— Понимаешь, колбаса… она с чесноком. А мясо жирное. Мне нельзя есть жирное. Я растолстею и стану уродливой. И надо мной все будут смеяться. К хлебу претензий нет.

— Вот глупенькая, — рассмеялся я. — Растолстеть от одной тарелки рагу тебе не грозит. А вот, если будешь голодать, то начнешь падать в обмороки. Или похудеешь так, что станешь похожей на скелет. Этого хочешь? Садись за стол. Не упрямься. У Янниса так готовят, пальчики оближешь. Садись.

Элейна послушно села и даже съела немного рагу. Но делала она это с таким мученическим выражением лица, что создавалось впечатление, будто я ее пытаю. Обед прошел в относительной тишине. Мы перебросились всего парой фраз. И меня это вполне устраивало. Не люблю задушевные беседы во время еды. Вот только затишье длилось недолго.